Грон. Трилогия - Страница 107

107

Сразу по приезде Грон поднялся в свою комнату и немедленно вызвал капитана Ограма. Когда тот появился на пороге, Грон подвел его к окну и показал на Франка, который со спесивым видом рассматривал долину, превращенную в крепость. Однако сквозь спесь прорывался жадный интерес. Зрелище действительно было впечатляющее. На месте деревянного частокола уже поднялась каменная стена с зубцами и машикулями. Вплотную к пещерам, соединенные с ними крытыми галереями, выросли каменные здания. А у скал в дальнем конце долины сверкали свежей дранкой обширные конюшни.

— Видишь того парня?

Ограм кивнул.

— Я хочу, чтобы ты отвез его в Восточный бастион, в учебный полк, в сотню Мронга.

Ограм хмыкнул. Мронг был известен своей жесткостью, но его выпускники были лучшими в учебном полку.

— На словах передашь, что он может делать с ним, что захочет. Парень только с виду дохлый, а так жилистый. Только два условия: он ОБЯЗАТЕЛЬНО должен закончить обучение и остаться живым и неискалеченным.

Когда Ограм вместе с Франком выехали из ворот, Грон облегченно отвернулся от окна и подошел к столу. В дверь постучали.

— Да?

Дверь отворилась, вошел Яг.

— Что? — вопросил Грон.

Яг усмехнулся:

— У нас новый кухонный рабочий.

— Из ЭТИХ?

— Судя по всему, да.

Грон вздохнул:

— Ты его еще не…

Яг покачал головой:

— Я решил подождать тебя.

— Какие-то неожиданности?

— У меня создалось впечатление, что ему нужен именно ты. А вот что нашли у него в вещах. — Яг протянул небольшую камею с женским силуэтом.

Грон несколько мгновений разглядывал камею.

— Забавная вещица, конечно, слишком ценная для простого кухонного рабочего.

Яг хмыкнул:

— Не только.

Грон взял камею и пригляделся повнимательнее.

— Ты прав, очень напоминает вдову Эсеру.

— У меня сложилось впечатление, — заметил Яг, — что он действует один.

— Интересно, кто она ему?

— Может, мать? По возрасту как раз подходит.

Грон вновь задумался.

— Что он собирается сделать со мной? — наконец полюбопытствовал он.

— Яд.

— Установили какой?

— Крошеный промбой.

— Не слышал.

— Изуверская штучка. Растворяется в любой жидкости, не дает осадка, не имеет ни цвета, ни запаха. А главное, никакого противоядия, стоит яду попасть в желудок…

— А если промывание?

Яг улыбнулся:

— Неужели ты думаешь, что мы позволим ему…

— Да.

— Что?!

Грон сурово сжал губы:

— Я давно ждал такого случая. Мне нужен человек из их среды. Мне нужен кто-то, кто поможет мне отыскать их.

— А почему ты считаешь, что он…

— С этим хотя бы есть шанс, — настаивал Грон. — Во всяком случае, он явно любит свою мать. И хотя из-за меня она осталась калекой, но, в отличие от многих других, она жива.

— Но яд…

— Рискнем. Слушай, что надо сделать. — И он склонился к уху Яга.

Сайторн не верил такой удаче. Несколько минут назад его вызвал старший повар, окинул придирчивым взглядом и раздраженно буркнул:

— Бегом переоденься. Понесешь ужин командору Грону. И чтоб бегом.

Сайторн галопом бросился к своим нарам, достал камею и бросил взгляд на лик матери. Поцеловав камею, он сунул ее обратно, затем осторожно вытащил искусно сделанную каменную капсулу с крошеным промбоем. Сердце колотилось. Сегодня могла свершиться месть и вновь воссиять истина. Он сунул капсулу за пояс и бросился на кухню. Повар вручил ему поднос и, ткнув растопыренной пятерней в сторону каменного здания штаба Дивизии, поднес к лицу увесистый кулак:

— И смотри у меня!

Уже темнело. Часовой медленно двигался в сторону ворот. Сайторн вошел в дверь, ногой затворил ее, потом поставил поднос, вытащил капсулу и щедро сыпанул содержимое в стеклянный кувшин с дожирским. Потом чуть приоткрыл дверь и кинул несколько крошек голубям. Те шустро слетели из-под стрехи и набросились на крошки. Сайторн уселся и принялся ждать. Через пару минут птицы вдруг стали вялыми, начали ходить, подволакивая ноги, затем и вовсе упали и стали сучить ножками. Сайторн удовлетворенно стиснул губы. Конечно, мертвые голуби могли вызвать тревогу, но он должен был убедиться, что яд действует. В таком деле необходимо исключить малейшую случайность. Юноша подхватил поднос и двинулся вверх по лестнице.

Когда Сайторн постучал, из-за двери донесся рассеянный голос:

— Войдите.

Сайторн вошел. Командор сидел за столом и что-то писал, не поднимая головы. Сайторн несколько мгновений постоял у двери, пытаясь справиться с дрожью в коленках, потом произнес чуть дрогнувшим голосом:

— Ужин, командор.

— Поставь.

Сайторн подошел и поставил поднос на край стола.

Командор, так же не поднимая головы, протянул руку, взял кубок и протянул ему:

— Налей.

Сайторн дрожащими руками ухватил кувшин и налил, стараясь не касаться края кубка. Командор отхлебнул и поставил на стол.

— Ладно, иди.

Когда Сайторн вышел за дверь, ему показалось, что сердце сейчас выскочит из груди. Надо было торопиться, но ноги стали будто ватными, и некоторое время он не мог сделать ни шага. Наконец он с трудом отлип от стены и на заплетающихся ногах скатился по лестнице вниз. Перед самой дверью он успокоил дыхание и не спеша пошел через двор. На каменных плитах валялись тушки голубей. Часовой мерил шагами двор, таращась на звезды. Сайторн заскочил в казарму, схватил свой узелок и кинулся к воротам. Шагов за сорок он заставил себя перейти на шаг. Часовой у ворот окинул его ленивым взглядом:

107