Грон. Трилогия - Страница 333

333

— С кем еще Посвященный Гнерг встречался на Тамарисе? Играманик облизал пересохшие губы и начал перечислять… Когда Слуй выбрался из каюты, багровый шар солнца уже почти скрылся за горизонтом. Тамор стоял на рулевой площадке и смотрел на закат. Слуй покосился на солнце, но он слишком устал, чтобы любоваться красотой спокойного моря, расцвеченного радужными отблесками лучей заходящего солнца. Поэтому он резко дернул головой, разминая затекшую шею, и двинулся вверх по лесенке, ведущей на рулевую площадку. Лесенка заскрипела под его мощным телом, и Тамор обернулся:

— Ну что, как прошла беседа?

Слуй тяжело оперся на ограждение площадки, несколько мгновений помолчал, потом негромко произнес:

— Нам придется разделиться, Тамор. Тот ухмыльнулся:

— Ну наконец-то подеремся… Слуй хмыкнул:

— ПОДРАЛИСЬ мы вчера утром, а теперь предстоит РАБОТА. И тебе придется труднее, чем мне. Потому что, как мне кажется, Грон начал свою игру и твоей основной задачей будет не потопить пяток-другой кораблей и не разбить сотню-другую голов, а… не испортить Грону его игру.

Он умолк. Тамор нахмурился и некоторое время стоял, уставившись глазами на морскую гладь и напряженно размышляя над словами Грона, затем, смущенно кашлянув, предложил:

— А может, это… ты сам пойдешь к Грону и… Слуй отрицательно помотал головой:

— Нет, Тамор, у меня своя задача, с которой ты уж точно не справишься.

— Почему это? — набычился Тамор. Слуй хмыкнул:

— Ну хотя бы потому, что, ПО МОЕМУ МНЕНИЮ, она намного сложнее, чем помочь Грону, не испортив его игру. — Он с насмешкой взглянул на Тамора. — Ты по-прежнему готов спорить со мной?

Тамор вздохнул:

— Нет.

Они помолчали.

— Когда? — тихо спросил Тамор. Слуй пожал плечами:

— Через пару дней. Мне надо закончить беседу с нашим пленником и оформить записи, потому что ты повезешь их Грону, к тому же надо еще пополнить припасы и прикупить десяток лошадей. Мне предстоит рейд через пустыню.

На лице Тамора изобразилось недоумение, но лишь на долю мгновения. Он все понял.

— Ты хочешь захватить Главный храм Сха? — с придыханием спросил он.

— НЕ ЗАХВАТИТЬ, Тамор, то есть да, захватить, но так, чтобы большинство его обитателей ни о чем не догадывалось. И в этом все дело… — Он пожевал губами. — Видишь ли, нам надо устроить небольшой дворцовый переворот, но так, чтобы никто, кроме его участников, ничего об этом не знал. Причем, как ты уже догадался, не в Фивнесе. Вернее, в Фивнесе он тоже произойдет, но потом, когда мы твердо уверимся в том, что тот, кто станет преемником нынешнего Верховного жреца, будет нашим искренним другом.

Тамор хмыкнул:

— Ты хочешь сказать — будет плясать под нашу дуду? Слуй взглянул на Тамора с сожалением:

— Ох, Тамор, Тамор, ты уже столько лет рядом с Гроном, а до сих пор не понял, что Грон терпеть не может марионеток. Марионетки, несмотря на все преимущества абсолютного послушания, крайне ненадежный вариант. Они, как правило, слишком трусливы и тупы. И очень часто, пытаясь угодить тому, кого считают хозяином, либо, наоборот, страшась его возможного неудовольствия, заводят ситуацию в такой тупик, что потом оказывается, что лучше бы было иметь дело с неприкрытым врагом. Так что лучше во всех отношениях иметь дело с абсолютно самостоятельным человеком, который, однако, будет искренне полагать, что самой выгодной политикой для него лично и его народа будет неустанная работа на поддержание самых дружеских отношений с Корпусом и Элитией. При этом, конечно, необходимо ему внушить, что для него будет крайне полезно постоянно подтверждать эту дружбу делами, не ограничиваясь когда-то данными обещаниями и заверениями. Тогда он на протяжении десятилетий будет неустанно трудиться на благо своей страны и тем самым работать на нас. Причем делать это он будет, прилагая к сему всю свою изобретательность, все свои таланты и умения, а не ожидая месяцами указаний из Атлантора или слезно моля нас прислать на поддержку его трона наши копья и мечи. — Слуй замолчал, а Тамор, минуту поразмышляв, тряхнул головой и зычно выкрикнул:

— Боцман, четверть смены на весла. Малый темп. Рулевой, курс — Фивнес, — после чего повернулся к Слую и, усмехнувшись, сказал: — Ладно, это ваши с Гроном проблемы. Вот вы их и решайте. А я уж пособлю как смогу…

В это утро Клунг проснулся гораздо раньше обычного. Вернее, он вообще почти не спал. Его кости разболелись так, что ни о каком сне не могло быть и речи. Северный ветер прорвался через невысокий Утехемский хребет, промчался над пустыней, не до конца растеряв морскую влажность, слегка освежил раскаленные пески и… скрутил отчаянным приступом Рот Сха. Весь вчерашний день Клунг проторчал на плоской крыше храмовой библиотеки, делая вид, что серьезно занят изучением свитков. Хотя основная причина его пристального внимания к свиткам заключалась в том, что крыша библиотеки была единственным местом, которое, с одной стороны, давало беспрепятственный доступ благотворным лучам Рна к его искалеченным болезнью коленям, а с другой — была прикрыта с севера и востока астрономической башней и главным зданием храма, возвышающимся над библиотекой на три немаленьких яруса. Подобное неожиданное внимание Рта Сха к древним свиткам тут же нарушило размеренный ритм жизни Храма. Во-первых, среди младших жрецов началась тихая паника. Откуда-то появился слух, что на Рот Сха снизошло озарение и он разглядел в близком будущем признаки Ёоплощения проклятия Никникета II, остановить которое, как все давно знали, можно было только ритуалом пяти тысяч голов. Проклятие уже три раза обрушивалось на Хемт, но Верховные жрецы каждый раз успевали вовремя провести ритуал, во время которого, правда, для верности умерщвлялось не пять, а все пятнадцать, а то и двадцать тысяч человек, среди которых были не только младшие жрецы и бедняки, но и представители весьма влиятельных жреческих семей. Но сейчас многонаселенный Фивнес был далеко, а главное, что требовалось, чтобы отвести проклятие, — это быстро провести ритуал. Так что многие живо почувствовали на своей шее лезвие жертвенного меча. Правда, высшие иерархи сохраняли спокойствие, и это слегка ослабило накал, поскольку, как гласили описания, во время ритуала никто не мог чувствовать себя в безопасности, стражники Верховного врывались в дома самых высокопоставленных жрецов, хватали их и, невзирая на вопли и требования собрать Ареопаг, волокли к Жертвенному камню. Все эти три раза пришлись на моменты серьезных кризисов, когда царствовавшие в те времена Верховные жрецы находились под угрозой смещения, и на Жертвенном камне оказывались как раз представители тех жреческих семей, которые противостояли Верховному жрецу. Конечно, сейчас ничего подобного не наблюдалось, но кто станет обращать внимание на подобные совпадения. Ведь обратить на них внимание значило высказать подозрение, что никакого проклятия Никникета II не существует, а Верховные жрецы просто использовали этот предлог, чтобы без суда и следствия расправиться с собственными противниками. Да и реальную картину того, кто в тот момент противостоял тому или иному Верховному жрецу, знали очень немногие, а вот легенды о проклятии и о том, как оно было остановлено, были широко известны. Так что волны возбуждения тут же пошли во все стороны, захватывая в свою орбиту младших служек, послушников, а к исходу дня докатились до лагеря паломников, раскинувшегося за воротами храмового комплекса, и оттуда покатились обратно, по пути впитав множество разных тревожных слухов. Например, как выяснилось, четверть назад один из паломников видел, как перед самым закатом над песками разлилось свечение, из которого возникла птица Исет, являющаяся, как известно, одним из воплощений бога дневного светила Рна, и улетела (страшно подумать) на запад, оглашая пустыню горестными криками. Паломник божился, что разглядел на ее оперении следы крови. Другой рассказывал, что чудом сумел скрыться от чудовищной стаи гарзмани числом в несколько тысяч голов, которая всем скопом мчалась по пустыне в сторону гор Схарнета. Третий видел, как со стороны Утехемского хребта прискакали трое черных всадников в остроконечных шлемах. Не дос

333