Грон. Трилогия - Страница 327

327

Соревнования закончились победой второго стрелкового наряда. Шестнадцать стрелков из его состава превысили высший норматив, причем пятеро положили в «бычий глаз» все стрелы. А количество лодок, выигравших заплыв у своих соперниц, оказалось практически равным — восемь у второго и десять у первого наряда. Одна пара пришла ноздря в ноздрю, но стрелки из команды второго наряда и там оказались лучшими. Тамор пробурчал: «Хотел бы я посмотреть, как эти ребята попробуют проделать то же самое при свежей волне», но по его лицу было заметно, что он доволен. В конце концов, неуклюжая тростниковая лодка, дергающаяся при каждом гребке, не слишком удобная платформа для призовой стрельбы.

Когда изрядно вымокших участников третьего, финального, заплыва подняли на палубу, Тамор (от которого Слуй, естественно, так и не дождался ни одного внятного слова, зато вдоволь наслушался воплей типа: «Давай-давай!», «Шевели веслом, икра макрелья!», «Да проснись ты, крабье семя!») подбежал к победителям и хорошенько отдубасил по спине весь экипаж победившей лодочки. Но на него никто не обиделся. Моряки знали, что их адмирал был очень азартным человеком, в чем он, впрочем, не сильно отличался от них самих. Вот и сейчас, когда большинство столпилось вокруг мокрых участников, некоторые отошли к борту и достали кошели, чтобы рассчитаться по сделанным в горячке ставкам.

Когда Тамор выбрался из возбужденной толпы и подошел к Слую, тоже уже спустившемуся с рулевой площадки и стоявшему, привалившись к косяку двери своей каюты, тот с усмешкой спросил:

— Ну как, успокоился? Кое-кто обещал мне рассказать кое-какие новости еще на рулевой площадке…

Тамор попытался нахмуриться, но он был слишком возбужден и доволен, чтобы проявить даже столь малые признаки неудовольствия, поэтому он бросил подобные попытки и оглушительно расхохотался.

— А-а, ладно, зато смотри, как реагирует команда. Я, как прибыл, сразу почувствовал, что ребята застоялись. А это опасно. Вот и пришлось по-шустрому организовывать эти соревнования, чтоб народ немного разогнал кровь… Так что не бухти, пошли в каюту, сейчас все и расскажу, вот только… — Он повернулся и оглушительно рявкнул: — Драник! Сообрази чего-нибудь пожрать. А то капитан Слуй еще не завтракал, да и я уже успел проголодаться. Да, и волоки почту…

Слуй удивленно вскинул брови:

— Значит, почта все-таки есть? Но откуда? — Он, резко развернувшись, оглядел горизонт.

Тамор хмыкнул:

— Ищешь посыльную унирему? Ну-ну. А мог бы подумать, как она нас разыщет в этих зарослях. Я хорошо знаю, что в этих плавнях сам Великий змей вряд ли сможет что-нибудь отыскать, недаром привел сюда «Росомаху». Так что я еще перед отходом приказал доставлять почту одному знакомому купцу в Фивнесе. — Заметив, что Слуй сердито нахмурился, он торопливо махнул рукой: — Не волнуйся, это — человек надежный, он уже давно выполняет для меня кое-какие деликатные поручения. Так что я ездил в Фивнес не только восстановить кое-какие старые связи, но и разузнать, не прислали ли нам что-нибудь из Элитии и Атлантора.

Слуй смерил Тамора долгим взглядом, медленно кивнул и, оторвавшись от косяка, молча толкнул плечом дверь каюты.

Завтрак, как обычно, был довольно обильным, но на этот раз не таким однообразным. Слуй указал подбородком на сочные листы салата-лемука и дымящийся шмат свинины и тихо спросил:

— Ты привез?

Тамор довольно кивнул и запихнул себе в рот здоровенный листок.

— Я решил, что ребятам надо слегка поразвлечься. А то от сухарей, солонины, сушеного лука и рыбы у них уже скоро заворот кишок случится. И можешь не волноваться: казне Корпуса это не стоило и медяка. Один мой старый друг стал вторым казначеем храма Имнекет — вот уж никогда бы не подумал, что найдется такой идиот, который рискнет доверить деньги Исмеренесу, — ну так вот: все это оплачено из казны храма.

Слуй поперхнулся:

— Постой, на чем ты прибыл на «Росомаху»? Этот… твой приятель нанял тебе лодку?

Тамор скривился:

— Ну ты что, идиотом меня считаешь? На той лодке я доплыл только до селения рыбаков у дальнего мыса, а там меня уже подобрала наша шлюпка.

Слуй с трудом протолкнул в глотку полупережеваный кусок свинины и хрипло спросил:

— Когда ты добрался до рыбацкой деревушки? Тамор нахмурился:

— Где-то за час до рассвета, а что?

Слуй резко отодвинул от себя тарелку и, вскочив на ноги, подбежал к двери. Распахнув ее, он закричал во всю глотку:

— Капитан, боевая тревога! Корабль к бою и походу изготовить! Снятие с якоря по готовности…

Из-за спины раздался гневный голос Тамора:

— Ты что, настоя трубочника нажрался и совсем мозги потерял?!

Слуй резко повернулся и, сузив глаза, сердито проговорил:

— Тамор, я же не учу тебя командовать флотом во время боя, хотя мне тоже кажется, что я не хуже тебя понимаю, что и как надо делать. Вот и ты заткнись и доедай свою свинину…

Над их головами уже вовсю свистели боцманские дудки, и корабль наполнился топотом босых ног, лязгом надеваемых лат, хлопками разворачиваемых парусов и сотней других звуков, которые обычно сопровождают отправляющийся в путь корабль.

Тамор набычился:

— Но ты же не думаешь… Слуй не дал ему закончить:

— ДА! Ты сделал все так, что даже самый тупой из отобранных и обученных мною людей знал бы точку якорной стоянки «Росомахи» уже через два часа после рассвета. Так что если у твоего старинного друга был какой-нибудь злой умысел, то сейчас сюда идут боевые корабли Верховного жреца. А согласись, что это место, может, и неплохо как укрытие, но в случае атаки мгновенно превращается в не менее великолепную ловушку. — Заметив, как багровеет лицо Тамора, он вскинул руку и торопливо добавил: — Я не утверждаю, что все так и есть, но считаю, что лучше быть живым параноиком, чем беспечным мертвецом. Так что извини, сейчас мы сделаем так, как считаю нужным я! — С этими словами, не дав Тамору взорваться и выплеснуть на него свой гнев, Слуй распахнул дверь и вышел из каюты.

327